— Так-так, а тут у нас что? Предъявляем, не стесняемся!.. Почему не внесено в ведомость?

Бедствие, вполне сравнимое с тайфуном, падением астероида или извержением вулкана, обрушилось на головы экипажей с неумолимостью божьей кары. Локальный апокалипсис. Госпожа главный бухгалтер, которую иначе как «мадам Ротвейлер» отродясь никто не именовал, решила устроить полную ревизию имущества базы. 

Едва слух о надвигающейся буре распространился по казармам, началась тихая паника — Ротвейлершу боялся как огня даже несгибаемый комиссар Котятко, а любой визит пышнотелой финансистки в ангары и раньше приравнивался к столкновению озверелого «Мауса» с ротой стоковых МС-1.

Причиной тотального аудита был предстоящий патч 0.7.2 — предполагалась  доставка новых американских ПТ-САУ, замена у янки супертяжа Т-30 на новый аппарат Т110 с прибытием из Академии нового экипажа (за чье обучение, – о чудо! – не надо было платить золотом) и некоторые другие изменения по мелочи. Ради такого дела мадам Ротвейлер решила оттянуться по полной и под раздачу попали не только американцы, но и все остальные.

И началось: выговоры с занесением в личное дело за неучтенные и просто позабытые на складе расходники сыпались как из рога изобилия, «лишнее» моментально реквизировалось, а экипаж ИС-4 едва не подвергся суду Линча — оказывается, после установки на танк топовой башни со 130-миллиметровым орудием, старую башню 701 №4 и пушку БЛ-9 эти вредители не сдали по акту, чем нанесли ущерб не менее 212 тысяч серебром! Разорение! Трибуналом попахивает!

За бухгалтершей следовали два мальчика на побегушках с бейджиками «Варгейминга» — подать папочку с документацией, проверить отчетность, напоминить должностные инструкции и предписания. Оба выглядели бледно и несчастно: непросто быть ассистентами дьяволицы. Судя по взглядам, сотрудники головного офиса в чем-то сочувствовали танкистам, но поделать ничего не могли...

– Идет, идет, приготовились, — в немецкий ангар вбежал Ганс Шмульке. Быстро окинул взором подотчетную территорию. Ordnung ist Ordnung, ангар сияет идеальной чистотой, все лишее успели спрятать на заднем дворе, где свалка списанной техники, на двери прилепили одолженный у китайцев цветастый плакатик с умильными котятами-щеночками: как и все лютые стервы мадам Ротвейлер была сентиментальна и восхищалась розовенькой ванилью.

Первый этап — доскональная ревизия склада с расходниками, прошел почти безупречно. Недостача смешная, всего пять плиток шоколада: отбрехались тем, что выдали их экипажу «Мауса» как раз отправившегося на очередную высадку на Глобальной карте. Ротвейлерша проворчала что-то на тему «А они до диатеза шоколадом не обожрутся?», однако на нехитрую уловку клюнула. В действительности шоколад (как и обычно) ушел на обмен — очень уж в германской казерме ценили крепкий панцершнапс «Переваловка» от экипажа КВ-220Т.

— Ага, — повелительница бухгалтерии нацелилась на маленький танчик, стоявший на дальней линии, где были собраны немногие находившиеся в ангере ЛТ. Щелкнула пальцами, требуя у помощника некий «акт списания». — Что это мы видим? PzKpfw 38H735 (f), еще известный как «Гочкис»? Командира экипажа ко мне! Шнель!

Сбегали в казарму, доставили ничего не подозревавшего лейтенанта Гугенберга с «Гочкиса» под грозные очи мадам Ротвейлер. Та немедленно потребовала документы на машину, страховой полис и полную опись оборудования. Гугенберг, откровенно тушевавшийся под тяжелым взглядом госпожи начальницы, осведомился — а в чем, собственно, дело?

— Списываем. Снимаем с вооружения. Если еще точнее — передаем во французскую казарму, как танк произведенный во Франции. Считайте это репарациями.

— Что-о? — лейтенант в ужасе схватился за сердце. — То есть как — списываем? Кому передаем?  Зачем?

— Приказ из центрального офиса, — Ротвейлерша порылась в своем портфеле и всучила Гугенбергу официальный бланк. — Что там написано? «Причиной такого решения послужил выход французской линейки танков. Машины PzKpfw 38H735 (f) и PzKpfw B2 740(f) изначально являлись французскими и находились в немецкой ветке как трофейная техника».

— Не дам! — взревел лейтенант. — Не позволю! Урода B2 забирайте хоть сейчас, не нем все равно никто не ездит, а экипаж давно на «Тигра» пересадили!  Костьми лягу, но не отдам!

— И вправду, — заикнулся Ганс Шмульке. — Танк хоть и трофейный, но «Гочкис» у нас в ангаре еще с Закрытого Бета-теста! Легенда — «Песчаный Маус». Нечестно его отбирать!

— Желаем поспорить? — хищно оскалилась женщина-катастрофа. — С руководством? Да я ваш друрацкий «Тапок» спишу на металлолом, пикнуть не успеете! Все равно от него одни убытки!

– Убытки? Мне пальцем показать, кто золота на премиум жалеет? — Ганс Шмульке сам не заметил, что ввязывается в пошлейшую базарную свару, недостойную офицера. — А голдовые пульки на высадки? Всего шесть на один выезд!

— Потому, что целиться надо лучше, а не расходовать дорогостоящий боеприпас стреляя по воронам! Гугенберг! Давайте бумаги!

Лейтенант машинально отступил на несколько шагов. Чудом удержался от того, чтобы потянуться к кобуре со штатным «Вальтером» – это могло закончится совсем плохо, разжалованием, демобилизацией и изгнанием из Мира Танков на веки вечные. Ходили жуткие слухи, что особо тяжело провинившихся ссылали в ад, то есть обычной пехотой в «Блицкриг». Мясом.

— Подождите, подождите, — рассудительный Отто Фюрст изъял у мадам Ротвейлер реляцию «Варгейминга» и пробежался глазами по строчкам. — Ну конечно! Что вот здесь написано, мелким шрифтом? Посмотрите внимательно!

Подслеповатая бухгалтерша вытащила из кармана дамского френча архаичный роговой футляр и нацепила «жабьи» очки. Изучила текст. Посмурнела ликом, и без того не блиставшим пленительной красотой.

— «У всех, кто приобрел указанные танки ранее либо приобретет до указанного срока — они останутся в ангаре», — громко процитировал Фюрст. — Гугенберг, расслабьтесь: вы по-прежнему будете являть страх и ненависть в песочнице! Никто вашего «Гочкиса» не отберет! А вы, мадам... Гм... Погорячились.

— Признаю, это был допустимый прокол. Очень много работы, некоторые незначительные аспекты не успеваешь отметить, — без единой нотки сожаления в голосе ответила хранительница казны базы. — Значит, вы утверждаете, что B2 вам не нужен? Отлично. Акт о списании немедленно перепишем...

— Уж пусть лучше жертвой ее инфернальной страсти к разрушению станет бестолковая каракатица, — прошептал Ганс Шмульке на ухо Гугенбергу. — Герр лейтенант, не тушуйтесь. Хотите, сейчас вместе съездим — в Химмельсдорф, например? Поправим нервы, привезем десяток скальпов?

— Не возражаю, — вздохнул еще не отошедший от стресса командир «Гочкиса». — Я чуть инфаркт не получил, когда услышал... Поедемте, господин унтер-офицер. Если вы, конечно, не заняты.

— Уже не занят, — сказал в ответ Шмульке, прислушиваясь к воплям доносившимся со стороны подсобки, где жили китайцы. — Кажется, Повелительница Тьмы застукала наших восточных друзей за кустарным изготовлением контрафактных снарядов для новой американской ветки ПТ — ох, не завидую я кое-кому... 

© А. Мартьянов. 2012

Обсудить сказку вы можете здесь.